Кароль Навроцки [Karol Nawrocki]

глава Института национальной памяти

Сценарий был везде похож: громкие стуки в дверь, иногда вторжение силой, погромы в квартирах, запугивание или даже избиение. Обычно оставляли считанные минуты, чтобы одеться, потом – жестокая разлука с близкими и неуверенность в завтрашнем дне. Для более чем 3 тысяч интернированных именно так выглядела ночь с 12 на 13 декабря 1981 г. – первая ночь военного положения в Польше. Задерживали не только главных активистов независимого профессионального союза «Солидарность», но и тех, кто не  был так тесно связан с демократической оппозицией.

Среди тех, за кем тогда пришли отряды, состоящие из милиционеров и сотрудников службы безопасности, был Антони Хеда, живущий в селе Кане под Варшавой. Этот заслуженный партизанский командир времен немецкой оккупации и послевоенной освободительной конспирации уже в сороковые годы был несколько раз заключен в тюрьму: советскими, немецкими властями, и наконец, отечественными коммунистами. Вскоре после своего шестьдесят пятого дня рождения он был опять признан лицом, представляющим угрозу для «государственной безопасности и общественного порядка». Его поместили в место заключения в районе Бялолэнка города Варшавы. В другое место – в город Лэнчицу – был отправлен лодзинской врач Марек Эдельман, один из руководителей героического восстания в Варшавском гетто.

То, что происходило в Польше в тот морозный декабрь и в последующие месяцы, иногда называют польско-ярузельской войной. Войцех Ярузельский, человек номер один в коммунистическом аппарате власти, объявил войну собственному народу. Он пошел на то, чтобы вывести на улицы танки, подавить стремления общества к свободе, символизируемые многомиллионным движением „Солидарность”. Наступил период, пожалуй, самого большого террора и беззакония со времен сталинизма. Власть, представляющая себя как народная, очередной раз – как в 1956 и 1970 годах – стреляла в рабочих. «Усмирение» бастующей шахты «Вуек» в г. Катовице 16 декабря 1981 года унесло жизни девяти человек. Число интернированных по всей Польше достигало 10 тысяч. Быстро заполнялись тюрьмы. Эва Кубасевич из г. Гдыни – участница забастовки и соавтор листовки, призывающей к сопротивлению – была приговорена к десяти годам лишения свободы! Драконовские приговоры угрожали даже за надписи на стенах «Долой коммуну! (которая являлась презрительным определением коммунистического режима).

В это трудное время Польша была на устах всего мира. Коммунистические режимы во главе с Советским Союзом стояли стеной за Ярузельского. Симпатии Запада однозначно оставались на стороне преследуемых. В Париже, Мюнхене, Риме и даже далеком Мельбурне прошли многотысячные манифестации солидарности с поляками. Поднялась беспрецедентная волна бескорыстной гуманитарной помощи для Польши. Из ФРГ, Франции или Швеции в Польшу направлялись посылки и контейнеры с продовольствием, лекарствами и другими подарками. Бенефициарам, в том числе семьям репрессированных людей, они приносили мгновения радости в это мрачное время.

Солидарен с преследуемыми соотечественниками был в эти месяцы папа римский Иоанн Павел II. «Сила и авторитет власти выражается в (…) диалоге, а не в применении насилия», – обращался к группе Ярузельского. Он напоминал об уважении к «правам каждого человека и гражданина», осуждал последствия «несчастного военного положения». В Рождественский сочельник того года в окне папского апартамента, хорошо видимом с ватиканской площади св. Петра, горела свеча – знак солидарности со страдающим народом.

Такой же жест решился сделать в Белом доме Рональд Рейган. Президент США обратился к своим соотечественникам, чтобы они тоже зажгли свечи в своих окнах. «Мы, люди Свободного мира, солидаризируемся с нашими польскими братьями и сестрами. Их дело – наше дело, а наши молитвы и надежды с ними в это Рождество», – сказал в памятном выступлении на телевидении 23 декабря 1981 года.

О жестах Иоанна Павла II и Рейгана сегодня напоминает акция «Зажги свет свободы» польского Института национальной памяти (ИНП) – учреждения, руководить которым я имею честь. Каждый год, 13 декабря, мы приглашаем поляков и людей во всем мире зажечь свечу в окне или виртуальную в Интернете, и таким образом, почтить память жертв военного положения. Эта акция будет нами продолжаться ежегодно.

40 лет тому назад широкий отклик получила телевизионная передача «Let Poland be Poland» («Чтобы Польша была Польшей»), транслированная 31 января 1982 года, которую посмотрели почти 200 миллионов зрителей в десятках стран. Передача продолжала тему Дня солидарности с Польшей, объявленного американской администрацией. В ней выступили, кроме политиков, известные артисты, такие как Пол Маккартни, Кирк Дуглас или Фрэнк Синатра. Последний даже спел по-польски.

Передачей «Let Poland be Poland» заинтересовались даже коммунистические спецслужбы в Польше. Видеокассета с сокращенной версией, транслированной на телевидении в Западной Германии, как и другие материалы, перенятые от службы безопасности, хранится в Архиве ИНП в Варшаве. В этом архиве мы также предоставляем доступ к сотням томов материалов периода военного положения ученым и журналистам из Польши и зарубежных стран. Благодаря этому наследию мы не обречены на приторные воспоминания Ярузельского, который спустя годы пытался представить военное положение как «меньшее зло» – защиту страны от якобы угрожающего ему советского вмешательства. Несмотря на массовое уничтожение материалов на закате коммунистической системы, сохранились многочисленные материалы, ставящие под вопрос нарратив Ярузельского и его сотрудников. Наши ученые и просветители охотно пользуются этим ресурсом. Посредством этих людей правда о военном положении медленно пробивается к все более широким кругам общественного мнения.

Многие поляки после 1989 годы жили в ощущении трансформационной несправедливости. Те, кто в коммунистическое время сопротивлялся режиму, нередко дорого за это платили – тюрьмой, сломанной карьерой, иногда – эмиграцией, разрушенной личной жизнью. Их палачи и тогдашние руководители смену системы обычно переходили без препятствий, и в свободной Польше они жили, никем не обеспокоены. Ярузельский еще в 2014 году был с почестями похоронен на варшавском военном кладбище Повонзки – польском Арлингтоне. Институт национальной памяти пытается сегодня настолько, насколько это еще возможно, исправить эти упущения. Прокураторы ИНП обращаются о снятии иммунитета с судей и прокуроров, преследовавших оппозиционеров или выносивших им приговоры во время военного положения и в последующие годы. Время назад мы не вернем, но стремиться к возвращению элементарной справедливости – долг каждого демократического правового государства.

Текст был опубликован одновременно с польским ежемесячным журналом «Все самое важное» в рамках проекта, осуществляемого с Институтом национальной памяти.