В результате Второй мировой войны Польша потеряла больше всего граждан, сравнивая с довоенным периодом. Умер каждый шестой довоенный польский гражданин. Потери, понесенные в результате истребления элиты — профессоров, инженеров, юристов, политиков, священников, студентов и деятелей культуры — невозможно переоценить. Их смерть на долгие годы остановила процесс воспитания новой элиты — интеллектуальной и художественной, а также приостановила развитие польской культуры.

Только в одной сфере исторический ущерб, причиненный действиями оккупанта, может быть хотя бы частично возмещен: заграбленные, но неповрежденные произведения искусства, вывезенные из Польши, могут еще вернуться в Польшу.

Польские военные потери находятся по всему миру — как в государственных, так и в частных коллекциях. Следующие, послевоенные поколения часто не знают истории и происхождения этих предметов. Они также часто не знают о деструктивном отношении оккупационных властей к культурному наследию в Польше. Потери Польши в движимых культурных ценностях оцениваются более чем в 516 тыс., сами музеи лишились примерно 50 проц. своих коллекций, потери библиотек оценивается в 70 проц., сравнивая с довоенным состоянием. Однако эти оценки, безусловно, занижены, поскольку документация коллекций и библиотек, как правило, также конфисковалась или преднамеренно уничтожалась.

С первых дней войны польские художественные коллекции были «полем боя» за сферу влияния между представителями высшей власти Третьего рейха: рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером, фельдмаршалом люфтваффе Германом Герингом и Гансом Франком — генерал-губернатором на территории оккупированной Польши. На западных территориях Польши, присоединенных к Рейху, находилась учрежденная Герингом— Haupttreuhandstelle Ost, а Генерал-губернаторство, созданное с оккупированных территорий, было площадкой для игр Einsatzkommando Paulsen, действовавшего в структуре «Аненербе» учреждённого Гиммлером, специального уполномоченного по составлению списка и обеспечению произведений искусства и памятников культуры — Каетана Мюльманна, посланного в Краков Герингом, специального уполномоченного Гитлера по созданию музея Фюрера в Линце — Ганса Поссе и генерал-губернатора Ганса Франка, которому не нравилась деятельность всех остальных подразделений, занимающихся грабежом произведений искусства.

Немцы сознательно нарушали положения Гаагской конвенции, но пытались придать грабежу вид законности. На польских территориях, включенных в состав Третьего рейха и в Генерал-губернаторстве появлялись распоряжения и постановления, санкционирующие реквизицию произведений искусства из частных, церковных и государственных коллекций. Грабеж государственных коллекций на фоне Западной Европы был беспрецедентным и не имел места в других оккупированных странах, таких как Нидерланды или Франция. Люди, непосредственно занимавшиеся этой практикой, были выбраны не случайно – это были титулованные немецкие и австрийские историки, искусствоведы и археологи, сотрудники музеев, университетов и научно-исследовательских институтов.

«Польская нация не достойна называться культурной нацией», — слова Йозефа Геббельса оккупанты превращали в действия. Уничтожение польской культуры происходило путем ее сознательного обесценивания. Немцы утверждали, что искусство, развивавшееся в Польше, зависело от развития немецкого искусства или доказывали, что польское искусство отличается небольшой самостоятельной художественной ценностью. В предисловии к каталогу Sichergestellte Kunstwerke im Generalgouvernement, который подытоживал работы коллектива Мюльмана и который содержал описание более 520 наиболее ценных произведений искусства, конфискованных из польских коллекций, можно прочитать: «Кажется излишним говорить о независимом развитии польской культуры в исторические эпохи. Существует творчество с немецкими чертами, существуют голландские или фламандские произведения, которые по своему духу и характеру не выражают ничего другого, как только немецкую сущность и силу немецкой культуры».

Также приехавший в Польшу в ноябре 1939 года Ганс Поссе, директор Gemäldegalerie в Дрездене и специальный уполномоченный Гитлера по строительству музея Фюрера в Линце, пренебрежительно писал: «В Кракове и в Варшаве я посетил и посмотрел государственные, частные коллекции, а также произведения церковного искусства. То, что я увидел подтвердило мое предположение, что, за исключением произведений искусства высочайшего класса, известных нам в Германии, т.е. Алтаря Вита Ствоша и алтарных образов Ганса фон Кульмбаха из  Мариацкого костела, Рафаэля, Леонардо и Рембрандта из коллекции Чарторыйских и нескольких экспонатов из Национального музея в Варшаве – там не так много экспонатов, которые пополнили бы коллекцию немецкой живописи».

Наряду с широкомасштабным немецким грабежом имела место недокументированная реквизиционная деятельность немецких сановников и членов их семей, которые забирали произведения искусства, например, для украшения офисов, кварталов и квартир. В 1944 году осознание грядущего поражения Германии и сдвигающийся восточный фронт принесли новую волну грабежей, совершаемых рядовыми солдатами. Таким образом, кроме запланированных грабежей, разграбленных и вывезенных вглубь Рейха осталось немало произведений искусства из фондов Национального музея в Варшаве и других польских коллекций, в том числе частных.

Германия была не единственной страной, которая уничтожила и разграбила польские произведения искусства. На восточных землях, вошедших в состав СССР была конфискована частная собственность, разграбленные церкви были превращены в склады, а произведения искусства, эвакуированные из центральной и западной Польши на те же восточные земли, были захвачены Красной Армией. Вторым этапом советского грабежа стало наступление Восточного фронта, за которым последовали трофейные бригады. Эти части, состоящие из специалистов различных областей искусства, предназначались для того, чтобы заниматься возмещением потерь СССР, причиненных немцами после начала германо-советской войны. Однако вскоре выяснилось, что запланированная компенсация превратилась в обычный, жестокий грабеж, который не обошел стороной польских памятников старины и произведений искусства. Хранилища, созданные немцами для содержания разграбленных произведений искусства, были перехвачены Советским Союзом. Некоторые из этих предметов впоследствии вернулись во времена Польской Народной Республики в дар от «братского советского народа», но многие из них до сих пор остаются на складах российских музеев.

Широкомасштабное и спланированное разграбление польских произведений искусства немецкими и советскими оккупантами оставило в польской культуре чувство огромной утраты. Утраты, которая, несмотря на то, что с начала Второй мировой войны прошло свыше 80 лет, до сих пор ощутима и болезненна. База военных потерь, которую ведет Министерство культуры и национального наследия Республики Польша, насчитывает почти 66 тыс. объектов, что является лишь небольшой частью из 516 тыс. потерянных произведений искусства. Министерство продолжает свои усилия по документированию, поиску и возвращению утраченных произведений искусства, тем самым продолжая деятельность, предпринятую польскими сотрудниками музеев, архивистами и библиотекарями, которые уже в сентябре 1939 года начали фиксировать потери в коллекциях, архивах и книжных собраниях. В рамках специальной программы министр культуры ежегодно выделяет средства на исследования, касающиеся утраченных коллекций. С 2017 года в результате этих мероприятий база военных потерь пополнилась почти 3 тыс. записей ранее не идентифицированных объектов, утраченных в связи со Второй мировой войной. Информация, содержащаяся в базе данных, является основанием для поиска, а затем реституции произведений искусства, утраченных во время войны.

Реституционные действия, проводимые Министерством культуры и национального наследия Республики Польша, а также многочисленные информационные и образовательные проекты, осуществляемые в течение многих лет, способствуют повышению осведомленности о проблеме военных потерь. Результатом этих действий является большее количество информации о возможном месте хранения разыскиваемых культурных ценностей и — к сожалению, единичные — жесты людей, возвращающих украденные предками произведения. Таким образом поступил гражданин Германии, который вернул картину Франтишека Мразека «На печке», украденную во время Второй мировой войны его дедом, служившим офицером Вермахта во дворце в Спале. В конце 2018 года в коллекцию Национального музея в Варшаве вернулся антикварный сосуд, украденный нацистскими властями, возвращенный частным владельцем из Германии. Kunstgewerbemuseum в Дрездене, в свою очередь, вернул Музею Дворца короля Яна III в Вилануве письменный стол и мебель в китайском стиле, предметы идентифицированные как польские военные потери в результате исследования происхождения, проведенного музейными специалистами из Дрездена.

И хотя эти единичные случаи поучительны, следует помнить, что они — капля в море разграбленных произведений искусства, хранящихся, а зачастую и спрятанных в частных коллекциях. Только изменение отношения властей и изменения в законодательстве таких стран, как Германия, в которых до сих пор хранятся и выставляются на продажу произведения искусства, украденные и вывезенные из Польши во время Второй мировой войны, могут привести к тому, что граждане этих стран, будут вынуждены вернуть их обратно в Польшу.

Надо помнить и надо громко говорить, что вопрос о грабеже произведений искусства не подлежит исковой давности не только в этическом и моральном планах, но и в сфере международного права. С точки зрения особого характера произведений искусства и их нематериальной ценности, возвращение заграбленных предметов является наиболее подходящей формой компенсации, независимо от таких решений, как репарации, оцифровка или изготовление копий. Реституция — это непрерывный и бесконечный процесс и польское государство никогда не прекратит его осуществление. Говоря о реституции произведений искусства и последних примерах возврата заграбленных колониальных ценностей в страны их происхождения, осуществляемого западноевропейскими музеями, надо помнить, что вопросы реституции украденных произведений искусства во время Второй мировой войны до сих пор открыты.

Профессор Петр Глиньский

Текст публикуется совместно с польским ежемесячником «Все, что самое важное» в рамках исторического проекта, осуществляемого с Институтом национальной памяти и Польским национальным фондом.