Виртуозный пианист, композитор и продюсер, ЛЕШЕК МОЖДЖЕР (Leszek Możdżer) признан главным открытием польского джаза последнего десятилетия, а по известности за пределами Польши он сравнится, пожалуй, с поп-музыкантами: сеть фан-клубов Можджера протянулась от США и Бразилии до Японии.
Располагая классическим музыкальным образованием и джазовым, импровизационным мышлением, Лешек сформировал собственный, узнаваемый исполнительский почерк.

«Я решил развиваться во всех возможных музыкальных направлениях,» — говорит о себе Лешек Можджер, пианист, импровизатор и шоумен, обладающий редким музыкальным воображением, интуицией и мастерством, артист, давно добившийся признания у самой амбициозной аудитории.

На видео: Лешек Можджер открывает Фестиваль культуры Польши в Москве (1 октября 2011)

Можджер родился в 1971 году в Гданьске, где окончил Музыкальную академию им. Станислава Монюшко. Впервые он сел за фортепиано в возрасте 5 лет и продолжил учиться музыке по настоянию родителей. Джаз стал привлекать его сравнительно поздно, когда ему исполнилось 18. Лешек и сейчас не любит ограничивать себя определением «джазовый пианист» — в интервью он рассказывает о многочисленных источниках своего вдохновения, прежде всего о классических композиторах, таких как Шопен, Прокофьев, Стравинский и Рахманинов. Тем не менее привязанность к классике не превратила Можджера в скучного хранителя старины. Он знает толк не только в музыке, но и в аудитории, с которой справляется так же легко, как с клавишами фортепиано. Злые языки прозвали пианиста «шоуменом» за его характерную манеру общаться со зрителями, но сам Лешек не видит в этом ничего зазорного. Напротив, он любит и умеет шутить, не отказывает журналистам в интервью, часто фотографируется, удивляет слушателей неожиданными эффектами звука, которые исходят из, казалось бы, традиционного фортепиано. Все это очень выгодно оттеняет его высокое и очень серьезное мастерство.

За свою карьеру Можджер успел поиграть с известнейшими музыкантами в мире современного джаза — Артуром Блайтом, Бастером Уильямсом, Билли Харпером, Джо Ловано, Пэтом Мэтини и Арчи Шеппом. Также он записывал музыку со своими знаменитыми соотечественниками — Томашем Станько, Михалом Урбаняком и Анной Марией Йопек.

Визитной карточкой музыканта стали джазовые вариации на темы Фридерика Шопена. Кроме того, он часто исполняет музыку легендарного польского джазмена Кшиштофа Комеды, чьи композиции звучат, например, в фильмах Романа Полански. Последний альбом Лешека полностью посвящен работам этого великого пианиста, рано ушедшего из жизни.

В послужном списке Можджера десятки наград самых престижных джазовых фестивалей. Совместное выступление с Адамом Маковичем в Карнеги-холл в Нью-Йорке (2004) было названо кульминационным моментом польского фортепианного джаза. А на своем чилийском концерте он собрал 15 тысяч слушателей, сыграв первую в мире транс-оперу по пьесе Шекспира «Сон в летнюю ночь».

На видео: Лешек Можджер против Бобби Макферрина

Из интевью Лешека Можджера для журнала «Polityka»

Лешек Можджер (ЛМ): Для польского артиста есть лишь одно разумное решение — быть польским артистом. Без понимания собственных корней трудно сделать мировую карьеру. Я стараюсь быть польским пианистом и играть по-польски, и только в этом случае выходит искренне. Тогда я становлюсь более привлекательным для слушателя в Эфиопии, Индонезии или Чили, потому что я для них экзотичен. Я убедился в этом в Нью-Йорке, когда слушал десятки пианистов, исполняющих грубый, черный джаз — и избавился от всяких комплексов, ведь оказалось, что по-польски среди них никто не играет.

Polityka (P): В чем же преимущество польской музыки и ее традиции?

ЛМ: В ритмике мы никогда не сравнимся с болгарами или румынами. Но все-таки есть кое-что истинное в утверждениях о славянской душе. В польской или русской музыке определенно есть свое очарование, которое проявляет себя в некой печали, ностальгии. Польская музыка окрашена в неуловимый цвет, которому трудно дать название.

P: Правда ли, что поляки не умеют свинговать, что для этого надо быть американцем, и желательно черным?

ЛМ: С этим я не соглашусь. Когда я играл джаз с американцами, никто из них не давал мне понять, что у меня не выходит со свингом, просто отмечали, что я слишком мало слушал их джазовые альбомы. Но при этом я слушал Рахманинова, Прокофьева, Шопена, Стравинского, а еще я слушал группу «Republika» с Гжегожем Чеховским, так что я играю не так, как американцы.

P: Говорят, что тебе нравится быть шоуменом.

ЛМ: Разумеется, нравится, и я не обижаюсь, если кто-то меня так называет. Недавно в Интернете разгорелась дискуссия на эту тему: некоторые считают, что мои анонсы композиций и способ контакта с публикой низкопробны. Признаться, меня удивила такая реакция, и особенно высокий градус некоторых высказываний. У нас принято считать, что артисту на сцене пристало быть вспотевшим, печальным и встревоженным, а уж тем более джазовому музыканту. Чувство юмора исключено и вменяется за неуважение к аудитории. А ведь, пожалуй, быть радостным человеком лучше, чем грустным и унылым.

а видео: Лешек Можджер выступает вместе с рок-группой Myslovitz

P: В твоей музыке ощущается отдаление от стилевых условностей.

ЛМ: Конечно, тем более что чрезмерная привязанность к традиции порождает одноликость. Вообще стиль как явление основан на наследовании. Если ты создаешь нечто, что другие решают у тебя перенять, ты становишься создателем нового стиля. Я процитирую Лютославского, который говорил так: «Оглядка на тенденции — бесполезное занятие. Нужно выражать себя!» Однако это реально осуществимо только при достижении определенного уровня мастерства. Никто не требует от маленького ребенка писать стихи, хотя точность некоторых детских наблюдений поражает. Как сделать так, чтобы можно было достигнуть высокого мастерства, все время оставаясь ребенком, — это вопрос, на который я постоянно ищу ответ.

Источник: http://mozdzer.com/files/Gram_po_polsku___Polityka.pdf